### Глава 153. Положение семьи Е
Е Мо прекрасно понимал мысли Е Лин. Сестра опасалась, что он устроит кровавую баню в родовом поместье. Разумеется, он не был настолько глуп. Даже если бы Е Лин не питала к семье никаких чувств — а они у нее всё же были — сейчас он не стал бы убивать. Если уж и лишать кого-то жизни, то только втихаря. Некоторые вещи все отлично знают, но вслух о них не говорят.
Раз Е Вэньци не посмел дать себе пощечину, пусть не пеняет на темные методы. Е Мо сжал в кулаке несколько осколков руды. Один незаметно внедрил в тело Е Вэньци, два других метнул в мужчин, что ранее хлестали Е Лин плетьми. Затем, взяв сестру на спину, развернулся и ушел.
Наблюдая, как силуэт Е Мо медленно растворяется вдали, Е Бэйжун словно разом постарел на десять лет. Спустя долгое время он пробормотал:
— Неужели семья Е пришла к концу?
Е Вэньци, совершенно не подозревая, что его жизнь уже предрешена Е Мо, тут же заговорил:
— Отец, не тревожься. Раз Е Мо сегодня не стал действовать, значит, уже и не станет. Пусть он могуществен, но он всего лишь один человек. Разве может тягаться со всей семьей Е? И разве посмеет игнорировать гнев государства?
— Замолчи! Думаешь, я не знаю о твоих мелких интригах? Ты притеснял Е Мо — ладно, но теперь еще и на Е Цзыфэна заришься. Неужели ты ничего не ведал о краже Е Лин священной жемчужины фэншуй? Пусть её вина неоспорима, но ты, зная о её поступке, не остановил её! Я думал, раз семье Е суждено уйти из политики, передам бразды правления тебе — и на том успокоюсь. Но теперь вижу, как жестоко ошибался. — Е Бэйжун заговорил слишком взволнованно и закашлялся.
Увидев, что члены семьи Е в зале всё ещё не оправились от страха, Е Бэйжун снова вздохнул. Единственного талантливого отпрыска изгнали. Единственного, кто обладал хоть каким-то чутьём, — притеснили. Чтобы защитить Е Цзыфэна, пришлось отправить его в Англию. А Е Вэньци всё городит пустые речи. Е Мо не боится даже "Южного Цинхая", даже семья Сун вынуждена с ним считаться. С чего бы ему страшиться семьи Е?
Е Бэйжун произнес с безысходной усталостью:
— Я поистине разочарован. Семья Сун смогла выведать происхождение и способности Е Мо — и не посмела тронуть его. А наша семья Е будто глупцы, ничего не ведаем. Е Лун, твоя разведработа просто великолепна! Вэньцзинь, ведь Е Лин познакомилась с Гуло через Е Ху? Почему Е Ху до сих пор безнаказан? Вы все считаете, что я состарился?
Лицо Е Вэньцзиня побледнело, но он не стал оправдываться.
Увидев всеобщее молчание, Е Бэйжун ощутил еще большее разочарование. Наконец он изрек:
— Е Вэньци, завтра же подавай прошение о переводе из Пекина. Куда — решай сам. Вэньцзинь, завтра подавай рапорт об отставке и отправляйся в бизнес вместе со вторым братом. Отныне вход в поместье семьи Е без моего дозволения строго воспрещён.
Этим распоряжением Е Бэйжун фактически вычеркнул Е Вэньци и Е Вэньцзиня из центра власти семьи. Хотя он и передал Е Лин на расправу Е Вэньци, но его бессердечие стало жестоким разочарованием.
— Дедушка, разве так наша семья не лишится места среди пяти великих домов Пекина? — не сдержался Е Хуан, узнав, что отцу придется покинуть столицу. Он понимал: стоит уехать из Пекина — и конец его статусу старшего молодого господина Е.
— Хм! Пять великих домов? Стоит мне отойти от дел — и какое право имеет семья Е оставаться среди них? Хватит витать в облаках. Наша слава великого рода подошла к концу. Отныне каждый сам отвечает за свои проступки. Все свободны. Остаются Е Лун и Бэйгуан. — Произнеся это, Е Бэйжун обессиленно откинулся на спинку кресла.
У него был план. План отчаянный. В случае провала семья Е действительно навсегда покинет властные круги Пекина. Потому здесь о нём речи быть не могло.
Члены семьи Е, понурив головы, медленно покидали зал заседаний. Е Вэньци лелеял надежду что-то изменить, но знал: раз отец принял решение, спорить бесполезно. С горечью он тоже удалился.
В зале остались лишь Е Лун, Е Бэйгуан и никогда не говоривший Цзин-сюн.
К всеобщему удивлению, молчаливый Цзин-сюн, когда зал опустел, улыбнулся:
— Бэйжун всё же решился на этот шаг. Е Мо — истинный талант, ослепительно яркий. Среди стольких юных дарований не сыщешь ему равного.
Е Бэйжун устало усмехнулся:
— Знаю, от Цзин-сюна не утаить. Но что поделать? Мои сыновья ни на что не годны. Вечно грызутся между собой. Внутри семьи — львы, а вовне — мыши. У Вэньци лишь мелкая хитрость, он не годится в главы рода. Мои прежние помыслы ошибочны. Пусть Е Мо учинил переполох в семье Е, но, возможно, это к лучшему. Ломая — создаём.
Старец по прозвищу Цзин-сюн кивнул:
— Ход мудрый, Бэйжун-сюн. Когда Вэньци и Вэньцзинь покинут Пекин, верни Цзыфэна. Постепенно передавай ему бразды правления. Пусть Е Мо и питает неприязнь к семье Е, но к Е Лин он, кажется, добр. Значит, и к Цзыфэну должен хорошо относиться. Когда Цзыфэн возглавит род, Е Мо не останется в стороне от его проблем. Суди по его связям — обширны, по методам — решительны и точны. Видно, семье Е предстоит расцвет.
Е Лун наконец понял замысел главы рода. Он хотел что-то сказать, но сдержался.
Е Бэйжун же устремил взор на Е Луна:
— Прежде основные полномочия были у Вэньци и Вэньцзиня. Твои ресурсы ограничены, многое не мог разузнать — не виню. Но с сегодняшнего дня передам тебе значительные ресурсы. Если и тогда не добьешься результата — пеняй на себя.
— Слушаюсь, господин! Будьте спокойны, я вас не разочарую! — Сердце Е Луна затрепетало от радости. Его ресурсы были ничтожны, несравнимы с возможностями Суна Хая из семьи Сун. Всё потому, что власть сосредоточилась в руках Е Вэньци и Е Вэньцзиня.
***
Даже в пекинском жилище, куда его привела Е Лин, Е Мо ощущал чужбину. Ни малейшего воспоминания, будто он когда-то жил здесь.
Комната была довольно чистой — видимо, Е Лин хоть и редко здесь оставалась, но регулярно убиралась.
Е Мо вышел купить простой еды и несколько предметов одежды. Под действием лечебной чжэнь-ци Е Лин почти полностью поправилась. Подкрепившись, она окончательно восстановила силы.
— Братец, откуда ты узнал, что меня схватили? И что я в родовом храме? Спрашивал у людей? — Очнувшись, Е Лин прежде всего захотела понять, как Е Мо узнал о её заточении в семье Е.
Е Мо с виноватым видом ответил:
— Я был на светском вечере в пекинском «Сказочном чайном клубе». Там проучил Сун И. Услышал, как двое обсуждают дела семьи Е. Забеспокоился о тебе, пошел в твое общежитие — тебя не оказалось. Первой мыслью было: с тобой беда. Я помчался в семью Е. К счастью, с тобой всё в порядке, иначе я бы не простил себе этого.
— Спасибо, братец! Раньше я презирала тебя, а теперь понимаю, какая была глупая. Некоторые узы невозможно разорвать, как ни старайся. Теперь ты и второй брат — самые важные люди в моем сердце. Не будь тебя, я бы, наверное, умерла. Когда папа ушел, а мама исчезла, я думала, меня больше никто не полюбит. Не счесть, сколько ночей проплакала. Но теперь знаю — у меня есть брат. А дедушка... Как же он жесток! — Е Лин снова разрыдалась, уткнувшись в грудь Е Мо.
Он похлопал сестру по спине, испытывая укоры совести. По правде, он никогда не думал о Е Лин, не интересовался её судьбой. О её поступках ради него он и вовсе ничего не знал.
Окажись он в Пекине не ради поиска Е Цзыфэна — даже если бы Е Лин насмерть забили в семье Е, он бы не узнал. А узнав — не дрогнул бы. Но теперь он понял: в этом мире есть чувство под названием родственная любовь. Е Лин презирала его, но всё равно молча делала для него многое. Без всякой причины, просто потому, что он её брат. Потому что родная кровь.
А он приехал в Пекин лишь ради долгов и чтобы полечить сына друга. Даже о Е Цзыфэне вспомнил лишь по приезде. Теперь же осознал: даже такой одинокий человек, о котором никто не помнит, имеет сестру, что о нём заботится.
Впервые Е Мо ощутил теплоту, поднимающуюся из глубин сердца. Ошеломленный, он наконец пробормотал:
— Прости, Е Лин. Я никогда о тебе не вспоминал, позволил тебе столько выстрадать... Я...
Е Лин вдруг радостно воскликнула:
— Братец, тогда впредь делился со мной радостями! Видеть тебя таким могущественным — истинное счастье. Папа на небесах еще больше обрадуется. Хоть я и не смогла, но его завет исполнился. Когда второй брат вернется, поселимся вместе! Я больше не хочу оставаться в Пекине, ненавижу этот город!
Тут она вдруг вспомнила:
— Братец, дядя говорил, у тебя диагностировали врожденную импотенцию. Это же ложь! Так и знала! Если бы вчера Тяньхэ не рассказала, я бы поверила. Какие же они мерзавцы!
Е Мо смущенно потер нос. Хотя диагноз и неверен, результаты обследования были точны. Обсуждать эту тему с сестрой он не желал. Но нынешние девчонки совсем распоясались! Не думал, что Тяньхэ разболтает о вчерашнем. Действительно неловко.
— Хихи, братец, чего стесняешься? Какое нынче время! Ладно, пожалею твоё самолюбие — не буду. Я полна сил! Уже поздно, завтра угощу тебя чем-нибудь вкусненьким! — Е Лин рассмеялась. Не ожидала, что у брата такая тонкая кожа. В её общежитии девчонки так и сыплют: «твоя мамаша», «я — мать твоя». Ей самой это казалось нормальным.
Беседа брата и сестры прошла еще душевнее, чем прошлым вечером. Оба ощутили взаимную заботу. Некогда чужая отстраненность сменилась теплой близостью.
— Братец, я приму душ и лягу. Завтра угощаю однокурсниц — пойдем вместе? Ты можешь спать в комнате второго брата. — Е Лин решила поскорее отдохнуть: тело восстановилось, но усталость осталась.
Е Мо же собрал осколки руды. Сегодня ночью он намеревался создать храмовое кольцо и изготовить для Е Лин защитный талисман. Больше он не позволит сестре терпеть мучения.
Предыдущая главаСледующая глава
ПРОДАМ ГАРАЖ