Глава 156. Болезнь, вызванная человеческой рукой
Чжо Инцин заварила Е Мо чай, обошла его вокруг и только потом произнесла:
— Доктор Е, почему мне кажется, что сегодня вы стали намного симпатичнее? Ах да, дорогой костюм действительно меняет человека. Кстати, я слышала, что Нин Цинсюэ снова вышла за вас замуг. Это правда?
Е Мо молча посмотрел на Чжо Инцин. Внезапно он вспомнил Ван Ин — эти две женщины были удивительно похожи. Когда он впервые увидел Чжо Инцин — взволнованную, но изящную, — то подумал, что она само воплощение скромности. Теперь же стало ясно, что первое впечатление обманчиво. Только что она с тревогой говорила, что не может его отпустить, а теперь напрочь забыла свою цель и несла сплошную чепуху.
— Инцин, ты совершенно не умеешь себя вести, тебе ведь уже двадцать два года, — с неудовольствием пожурил её Чжо Айго.
Чжо Инцин высунула язык, поспешно села рядом с Е Мо и, лишь молча разглядывая его сверху вниз, умолкла.
Цай Цинь от волнения не знала, что делать, и лишь беспрестанно кидала мужу красноречивые взгляды. Но Чжо Айго словно не замечал их.
Е Мо же заметил и с улыбкой произнёс:
— Сначала я осмотрю ребёнка. Чем раньше начать лечение, тем лучше. Мне нужно поскорее вернуться в Лоцан.
— Брат Е Мо, вы сейчас живёте в Лоцане? — тут же спросил Чжо Айго.
Цай Цинь лишь с негодованием закатила глаза на мужа. Сейчас не время для пустых разговоров, можно было спросить позже.
Чжо Инцин же встревоженно воскликнула:
— Доктор Е, вы не можете уехать! Вы же ещё не осмотрели моего дедушку! Сколько бы вы ни запросили за приём — неважно! Моя тётя дома, она точно не будет торговаться, как я.
В глазах Чжо Инцин Е Мо был врачом, которому важны только деньги.
— Инцин... — с недовольством произнёс Чжо Айго.
Но Е Мо лишь махнул рукой и сказал девушке:
— Хотя сейчас я могу вылечить твоего дедушку, мне не хватает нескольких лекарственных трав. Если подобрать их, он сможет прожить ещё два-три десятка лет. Если настаиваешь на лечении сейчас — пожалуйста, но без этих трав он проживёт на десять лет меньше.
Увидев, что Чжо Инцин застыла в оцепенении, Е Мо, не обращая на неё внимания, последовал за Чжо Айго в спальню Чжо Хуатана.
Е Мо внимательно осмотрел состояние Чжо Хуатана, и чем дольше он это делал, тем сильнее хмурился. Болезнь мальчика оказалась делом человеческих рук! Кто посмел так жестоко поступить с ребёнком?
В мозгу Чжо Хуатана затаилась струйка ци. Если быть точным, это ещё нельзя было назвать истинной ци. Для Е Мо это была ци, но для здешних последователей древних боевых искусств — лишь внутренняя энергия. Оставить внутреннюю энергию в меридианах человека, чтобы разрушать функции организма — задача невероятно сложная.
Для Е Мо это не представляло трудностей, ведь он был последователем бессмертных и практиковал истинную ци. Последователи же древних боевых искусств не могли управлять внутренней энергией с такой же лёгкостью, как истинной ци, тем более оставлять её в чужом мозгу, не лишая жизни.
Если этот человек способен на такое, убить Чжо Хуатана для него было бы ещё проще. Зачем же идти на такие сложности? Неудивительно, что медицина не смогла обнаружить причину — никакое оборудование не способно выявить внутреннюю энергию.
Чжо Айго, видя нахмуренного Е Мо, заволновался, но боялся спросить, чтобы не прервать ход его мыслей. Сердце его колотилось в тревоге. Если даже Е Мо не сможет помочь, его сыну Чжо Хуатану оставался лишь один путь — смерть.
Е Мо, заметив беспокойство Чжо Айго, улыбнулся:
— Брат Чжо, не тревожьтесь. Этот недуг вашего сына не составит для меня труда. Мне понадобится лишь двадцать-тридцать минут, чтобы его вылечить...
— Лязг! — таз выпал из рук Цай Цинь, вода разлилась по полу. Почти три года она впервые слышала, что её сына можно вылечить за полчаса.
Даже если бы Е Мо лечил впервые, она бы не усомнилась в его словах, ведь он сказал, что может вылечить Хуатана.
— Брат Е... вы... говорите правду?.. — заикаясь от волнения, произнёс Чжо Айго. Хотя внешне он старался сохранять спокойствие, болезнь сына значила для него больше всего.
Е Мо кивнул:
— Я не лгу. Но у меня к вам вопрос. Когда началась болезнь Чжо Хуатана? Какие были симптомы до и после? Не вступали ли вы с кем-то в конфликт или не нажили ли врагов незадолго до начала болезни?
— Врагов? Не может быть! Хотя у меня и есть конкуренты в бизнесе, но я никогда не ссорился с людьми. Брат Е Мо, вы хотите сказать, что Хуатан... — Чжо Айго с изумлением посмотрел на Е Мо. По его тону выходило, что болезнь мальчика была вызвана искусственно, а не естественным путём.
Е Мо кивнул:
— Скорее всего, так и есть. Обсудим после лечения.
С этими словами он достал серебряную иглу и вонзил её в голову Чжо Хуатана, начав изгонять затаившуюся внутри струйку внутренней энергии. Через десять с лишним минут Е Мо полностью устранил её, а затем с помощью истинной ци восстановил мозг мальчика.
Закончив, он убрал иглу. Во время изгнания внутренней энергии он почувствовал нечто странное. Хотя он и не верил, что кто-то здесь способен наложить на ци метку или знак, ощущение было именно таким.
Долго размышляя без результата, Е Мо отложил эти мысли. Он верил: если встретит этого человека, то сразу узнает его при первой же схватке.
— Мой Хуатан уже выздоровел? — Цай Цинь, позабыв про упавший таз, с тревогой подошла и спросила.
Е Мо кивнул:
— Должно быть, да.
В этот момент Чжо Хуатан открыл глаза. Посмотрев на Чжо Айго, затем на Цай Цинь, он смущённо промолвил:
— Папа, мама... Мне кажется, я очень долго спал?
— Хуатан! Ты и правда поправился! — Услышав, как сын зовёт родителей, Цай Цинь с радостными слезами бросилась к нему и крепко обняла.
Чжо Айго, взволнованно глядя на сына, понимал: то, что мучило его годами, Е Мо разрешил за десять минут. Он казался ему всё более загадочным. Переполненный благодарностью, Чжо Айго знал: новые слова признательности прозвучат теперь фальшиво.
Чжо Инцин, стоявшая у двери, с восторгом и изумлением смотрела на Е Мо. Его методы сегодня казались ей куда более искусными, чем при лечении дедушки. Чжо Хуатан болел больше двух лет, а он излечил его мгновенно! Он и вправду божественный врач, мастер! На этот раз нужно держаться за него крепче.
— Хуатан, скажи папе, как ты уснул? — Вспомнив слова Е Мо, Чжо Айго тут же спросил, боясь, что со временем сын забудет.
Чжо Хуатан долго думал, прежде чем ответить:
— Не помню... Вроде какой-то дядя сжал мне голову, и я уснул. Ах да! Ещё Пан Ху... Другой дядя тоже сжимал ему голову и что-то говорил про сравнение... Больше ничего не помню.
— Не вспоминай, если не можешь. Хуатан, спи пока, — Чжо Айго уже начал понимать, что слова Е Мо, вероятно, правдивы.
— Я знаю того Пан Ху, он одноклассник Хуатана, — сказала Цай Цинь, содрогаясь от ужаса. — Позже он тоже заболел и умер. Похоже, его тоже убили.
Они ни с кем не враждовали, кто же мог так поступить с их сыном? К тому же, семья Чжо в Яньцзине была довольно влиятельна. Кто осмелился на такое?
Е Мо понимал, что разобраться в этом будет трудно. Несмотря на уговоры Чжо Айго и его жены, он собрался уходить. У него было много дел, и задерживаться здесь он не мог.
Но Чжо Инцин снова схватила его за руку:
— Вы обязательно должны осмотреть моего дедушку! Или дайте мне хотя бы ваш номер телефона!
Видя её тревогу и нетерпение, а также полный надежды взгляд Чжо Айго, Е Мо оставил номер и выписал рецепт, велев Чжо Инцин собрать все указанные травы. В следующий приезд в Яньцзин он осмотрит её дедушку.
Лишь получив рецепт и номер телефона, Чжо Инцин с неохотой отпустила Е Мо.
...
Когда Е Мо вернулся домой, Е Лин уже давно его ждала.
— Старший брат, когда мы поедем в Лоцан? — спросила она нерешительно.
Е Мо удивлённо посмотрел на неё:
— У тебя есть дела?
Е Лин кивнула:
— Мне осталось два месяца до выпуска. Как думаешь, можно поехать в Лоцан через два месяца? А ещё сегодня днём звонил второй брат. Он сказал, что вернётся через несколько дней и велел его подождать. Думаю, у него наверняка что-то важное.
Видя, что Е Мо молчит, она поспешно добавила:
— Сегодня днём мне лично звонил дедушка. Он никогда раньше сам мне не звонил. Он сказал, что виноват перед нами, тремя братьями и сёстрами, и хочет поговорить, когда вернётся второй брат. Не знаю, стоит ли его слушать. Но, старший брат, если ты считаешь, что мне не следует оставаться, я сразу же поеду с тобой в Лоцан. Позже позвоню второму брату.
Е Мо уже угадал мысли Е Бэйжуна: вероятно, тот хотел через Е Цзыфэна заручиться его поддержкой. Но его это не беспокоило. Он подумал, что даже если Е Лин останется в Яньцзине, семья Е уже не посмеет её тронуть. К тому же, вернувшись в Лоцан, он вскоре снова уедет. У Е Лин там не было знакомых, и её замкнутый характер мог бы сделать жизнь там тяжёлой.
Подумав так, он кивнул:
— Раз так, оставайся пока здесь, жди возвращения Цзыфэна. Если что-то случится — сразу звони. А этот браслет отдай Цзыфэну, пусть носит. Это мой подарок ему. Я сегодня же уезжаю в Лоцан.
Он сказал так, потому что понимал: Е Цзыфэн всё ещё сильно привязан к семье Е, да и в сердце Е Лин второй брат, вероятно, значил для неё чуть больше. Поэтому он не стал её отговаривать.
На следующий день Е Лин, хоть и неохотно, проводила Е Мо. Ей искренне хотелось уехать с ним из Яньцзина — она ненавидела это место. Но второй брат должен был вернуться через несколько дней, и она боялась, что семья Е может что-то против него замышлять. Ей нужно было лично с ним поговорить. Е Мо предвидел, что семья Е может использовать Цзыфэна, чтобы влиять на него, но Е Лин до этого не додумалась.
Е Мо только вернулся в свою новую резиденцию в Лоцане, ещё не дойдя до виллы, как почувствовал неладное. Его божественное сознание тут же проникло внутрь.
Предыдущая главаСледующая глава
ПРОДАМ ГАРАЖ