Глава 276. Пожалуйста, уходи
— Братец, не думала, что кто-то живет в таком месте, — Тан Бэйвэй, хоть и сидела на спине Е Мо, сильно испугалась, когда он прыгнул с утеса на железную цепь. Увидев горную тропу, ведущую к отвесной скале, она еще больше удивилась.
Е Мо кивнул:
— Эти тайные секты не любят мирской суеты, такие места лучше подходят для их тренировок.
— А то, чему ты меня учишь, братец, это тоже древние боевые искусства из легенд тайных сект? Почему там нет боевых приемов? — с любопытством спросила Тан Бэйвэй.
Е Мо серьезно ответил:
— То, чему я тебя учу, не древние боевые искусства. Оно в тысячи раз ценнее. Запомни: ни в коем случае не показывай это перед другими. И не говори никому.
По мере рассказа Е Мо Тан Бэйвэй немного узнала о тайных сектах. Беседуя, они дошли до врат Секты Спокойствия.
Хотя настоятельница Секты Спокойствия Цзин Сянь внешне не выражала, в душе она была очень благодарна Е Мо. Если бы не он, устранивший Цзин Си, она никогда не смогла бы вернуть контроль над сектой. После того, как Е Мо убил Цзин Си, секта после ее реорганизации больше не была прежней упадочной.
Но как бы Цзин Сянь ни размышляла, она никак не ожидала, что Е Мо во второй раз придет в Секту Спокойствия, да еще и приведет с собой красивую девушку.
— Преподобная Цзин Сянь, это моя младшая сестра Тан Бэйвэй. У меня остались нерешенные дела, и я хотел бы, чтобы моя сестра пожила некоторое время в вашей секте, — на этот раз Е Мо обращался с просьбой и не смел вести себя с Цзин Сянь вызывающе.
Цзин Сянь с удивлением оглядела Тан Бэйвэй с ног до головы и только потом сказала:
— Благодетель Е, так это та родная сестра, с которой вы были разлучены более двадцати лет, о которой вы говорили в прошлый раз?
Е Мо вновь почтительно поклонился:
— Да. Моя сестра поживет здесь некоторое время. Когда я в следующий раз приду, обязательно отблагодарю вас.
Цзин Сянь вздохнула:
— Раз это твоя сестра, пусть остается. О благодарности и речи быть не может. Жаль только девочку Сусу... Эх, если бы ты привел ее раньше...
Сердце Е Мо сжалось. Он понимал, что имела в виду Цзин Сянь. Оставляя сестру в Секте Спокойствия, он, возможно, надеялся дождаться возвращения Ло Ин.
...
Доставив Тан Бэйвэй на гору Улян, Е Мо первым делом поспешил в Юйчжоу. Он хотел навестить Нин Цинсюэ. Независимо от того, сможет ли он ее вылечить, он должен был увидеться.
Отец Нин Цинсюэ, Нин Чжунфэй, был человеком большого размаха. Когда-то ради дочери он решительно порвал с семьей. Благодаря своим связям и деловой хватке, всего за год Нин Чжунфэй вновь создал новую фармацевтическую группу.
В Юйчжоу семья Нин уже считалась знатной.
Едва прибыв в Юйчжоу, Е Мо быстро узнал, что Нин Цинсюэ не только полностью поправилась, но и уже работала генеральным менеджером в компании отца «Фэйюй Фармасьютикал».
«Фэйюй Фармасьютикал» располагалась в самом высоком коммерческом здании Юйчжоу — Торговом Центре Маоюань. Е Мо легко нашел компанию, просто назвав таксисту адрес.
На данный момент Торговый Центр Маоюань еще не принадлежал Нин Чжунфэю. Его «Фэйюй Фармасьютикал» арендовала всего два этажа. Хотя на входе в здание Е Мо почти не задерживали, и он поднялся наверх, секретарь в приемной «Фэйюй Фармасьютикал» остановила его.
— Господин, кого вы ищете? — Секретарь была очень привлекательна и вежлива.
— Я хотел бы видеть Нин Цинсюэ. Она здесь? — При мысли о скорой встрече с Нин Цинсюэ сердце Е Мо забилось чаще. Он не знал, действительно ли все так, как говорила Сюй Вэй. Если да, сможет ли он ей помочь? А если не сможет вылечить, что тогда делать?
Секретарь сохраняла профессиональную улыбку, но не спешила звонить. Она вновь вежливо спросила:
— Господин, у вас было назначено время?
— Нет, — машинально покачал головой Е Мо. Он даже не думал, что может не увидеть Нин Цинсюэ.
Секретарь с легкой извиняющейся улыбкой ответила:
— Тогда простите, господин. Я не могу доложить о вас без предварительной записи.
Вежливая и милая улыбка секретаря не позволяла Е Мо рассердиться, но и заставить ее доложить он не мог. Он уже подумывал, не использовать ли технику невидимости, чтобы пробраться и увидеть Нин Цинсюэ, как вдруг раздался стук каблуков по полу.
— Госпожа Лань, менеджер Ли... — Секретарь вежливо кивнула двум подошедшим.
Е Мо обернулся и увидел знакомое лицо — Ли Мумэй! Он обрадовался и поспешил сказать:
— Ли Мумэй! Это я, Е Мо! Я пришел навестить Цинсюэ...
Е Мо замолчал. Он почувствовал неладное. Выражение лица Ли Мумэй при виде его было странным, будто она хотела что-то сказать, но не решалась. А молодая женщина рядом с ней нахмурилась.
*Госпожа Лань? Неужели это Лань Юй, мать Нин Цинсюэ? Значит, эта госпожа Лань — моя будущая теща?* Е Мо почувствовал неловкость и поспешил вперед:
— Здравствуйте, тетя! Я Е Мо. Пришел навестить Цинсюэ.
Женщина по-прежнему хмурилась, но раз Е Мо уже так сказал, она ответила:
— Вы меня знаете?
— Я слышал о вас от Цинсюэ. Думаю, вы, госпожа Лань, мать Цинсюэ? — Е Мо не смел несерьезно относиться к матери Нин Цинсюэ.
Глядя на сдерживающуюся Ли Мумэй и хмурящуюся Лань Юй, Е Мо почувствовал, что что-то не так. В воздухе повисла неловкая тишина.
Наконец Лань Юй сказала:
— Раз ты Е Мо, проходи, поговорим. Эх...
Она вздохнула и первой вошла в кабинет. Ли Мумэй бросила Е Мо сочувствующий взгляд и последовала за ней. Е Мо, не зная, что делать, последовал за ними в большой кабинет.
Ли Мумэй ловко приготовила два стакана чая, вышла и закрыла дверь.
— Е Мо, я знаю, ты способный человек, но... — Лань Юй замолчала, подбирая слова, затем продолжила: — У меня только одна дочь. Она — душа и сердце меня и Чжунфэя. Мы не можем допустить, чтобы ей причинили хоть малейший вред. Все наши труды — ради будущего Цинсюэ...
Е Мо тихо вздохнул:
— Тетя, говорите прямо. Хотя я человек прямолинейный, совесть моя чиста. Я люблю Цинсюэ, но не из-за ее состояния.
Лань Юй кивнула:
— Тогда скажу прямо. Конечно, я знаю, тебя не интересует наше скромное состояние. Но нас волнует наша дочь. После знакомства с тобой Цинсюэ дважды тяжело травмировалась, мы чуть не потеряли дочь, и все из-за тебя. В последний раз Цинсюэ сбила машина, в больнице ей констатировали смерть. Наверное, Небо сжалилось над нами, супругами: на следующий день после объявления смерти она вдруг ожила.
Лань Юй смахнула слезу.
Е Мо с грустью наблюдал. Он не мог винить Лань Юй. К такой матери он испытывал лишь глубокое уважение. И он понимал, почему Цинсюэ воскресла: она лишь временно впала в летаргию, а ожерелье, которое он ей сделал, обладало способностью восстанавливать жизненные силы.
Ожерелье для Цинсюэ он создал из драгоценных материалов, нанес множество защитных символов. Хотя при защите расходуется духовная энергия, как только она падает до определенного уровня, ожерелье начинает восстанавливаться. Цинсюэ очнулась на следующий день именно потому, что ожерелье восстановилось и подпитало ее жизненную силу.
Видя, что Е Мо молчит, Лань Юй продолжила:
— После знакомства с тобой Цинсюэ не хотела возвращаться в Юйчжоу, всегда оставалась в Нинхае. Говорят, она одна ездила в Люшэ, была в пустыне. Плюс дважды умирала и воскресала... Мы с отцом больше не выдерживаем таких мучений.
После последнего пробуждения, слава Небу, она потеряла память за целый год. Вернулась к воспоминаниям до встречи с тобой. Поэтому, Е Мо, умоляем тебя от имени нас, супругов, дай ей пожить спокойно.
Закончив, Лань Юй с надеждой смотрела на Е Мо. Она хотела, чтобы он, понимая родительскую любовь, не приближался к ее дочери. Она еще не знала, что Нин Цинсюэ была в Шэньлунцзя. Если бы знала, не известно, как бы испугалась.
Е Мо искренне хотел исполнить материнское желание Лань Юй, но не мог. Не только Нин Цинсюэ любила его, он тоже любил ее. Не колеблясь, он лишь медленно покачал головой.
— Е Мо, зачем ты так? Умоляем тебя от имени меня и отца Цинсюэ, оставь нашу Цинсюэ в покое... — С этими словами Лань Юй опустилась на колени.
Е Мо остолбенел. Он никак не ожидал, что Лань Юй так поступит. В одно мгновение сердце его сжалось от боли, будто что-то драгоценное ускользало от него.
— Мама, ты... — Дверь кабинета распахнулась. В дверях, словно небожительница, в бледно-желтом платье стояла Нин Цинсюэ. Она ошеломленно смотрела на мать, стоящую на коленях, затем перевела взгляд на Е Мо.
Однако она быстро опомнилась, бросилась вперед, помогла Лань Юй подняться и, обернувшись, гневно уставилась на Е Мо:
— Кто вы? Что вы хотите?
— Я... — Е Мо открыл рот, но не смог вымолвить ни слова. Если слова Лань Юй об уходе заставили его сердце сжаться, то теперь оно кровоточило. Он знал, что Нин Цинсюэ потеряла память за год, но внутри все опустело. Это чувство пустоты было настолько невыносимым, что он не мог с ним справиться.
— Цинсюэ, это я, Е Мо. Я знаю... — Е Мо не успел договорить, его прервала Нин Цинсюэ.
Нахмурившись, она сказала:
— Е Мо, помолвка — дело прошлого поколения. Теперь вы — это вы, я — это я. Зачем вы пришли? И я не хочу, чтобы вы беспокоили моих родителей.
— Но Цинсюэ, разве ты не знаешь, что потеряла память за целый год? — с тревогой воскликнул Е Мо.
Нин Цинсюэ нахмурилась еще сильнее, с отвращением взглянув на него:
— «Цинсюэ» не для вас. Знаю, вы наследник семьи Е. Но это не имеет ко мне отношения. К тому же, какое вам дело до моей потери памяти? Зачем вы пристаете к моей маме? Пожалуйста, уходите.
Предыдущая главаСледующая глава
ПРОДАМ ГАРАЖ