Глава 107. Убийство во гневе
В тот день уже наступило время турнира Пятизвездных академий. Нин Чэн и Цзи Лофэй рано утром освободили комнату в гостинице и направились на Площадь Мозэ.
Мозэ был оживленным и процветающим городом. Хотя они вышли рано, улицы уже были заполнены людьми.
— Нин Чэн, я зайду вон туда купить одежду, — Цзи Лофэй указала на женский магазин неподалеку.
Нин Чэн взглянул на лавку, где повсюду сновали женщины, и тут же согласился:
— Хорошо, иди. Я подожду тебя здесь.
Цзи Лофэй жила с ним в гостинице и, избегая лишних проблем, никогда не выходила наружу. Сейчас, оказавшись на улице, она хотела купить себе одежду — это было естественно.
Ожидая у входа в магазин, Нин Чэн оглядывался по сторонам. С тех пор как у него появились «Основы алхимии», он мечтал купить алхимический котел, но не мог выйти. Он надеялся найти поблизости магазин магических предметов, чтобы потом, когда Цзи Лофэй выйдет, они могли зайти туда вместе.
Однако вместо магазина магических предметов он заметил лысеющего мага третьего уровня Становления Истины. Его внимание привлек нефритовый браслет на запястье этого человека. Браслет излучал знакомую ауру, напомнив Нин Чэну о нефритовой печати, которую он нашел. Браслет и печать имели одинаковую ауру — значит, происходили из одного места.
Сердце Нин Чэна забилось сильнее, и он последовал за лысым магом, не решаясь напрямую спросить о происхождении браслета. Он чувствовал, что в этом маге было что-то странное, что вызывало у него сильный дискомфорт.
Лысый маг шел неспешно, время от времени спрашивая цены на товары у придорожных торговцев.
Как только Нин Чэн решился подойти и спросить, он услышал шум. Обернувшись, он увидел Цзи Лофэй, прижатую к стене на углу улицы. Ее вуаль исчезла, а на лице виднелись кровавые царапины.
Ярость Нин Чэна вспыхнула как пламя. Он тут же забыл о лысом маге и бросился к Цзи Лофэй.
Пока Нин Чэн спешил к ней, лысый маг обернулся и нахмурился. Он взглянул на браслет в своей руке, на губах его мелькнула холодная усмешка, затем он растворился в толпе и исчез.
— Уродливая тварь! Раз ты осмелилась отвергнуть брата Юя, значит ты слепая дура! И еще смеешь распускать слухи, что он тебе не пара?! Сегодня я посмотрю, насколько высокомерна эта стерва! — молодой человек лет двадцати с узкими глазами, на девятом уровне Собирания Ци, уже тянулся рукой к одежде Цзи Лофэй, собираясь разорвать ее.
Толпа зевак вокруг наблюдала за происходящим, никто не смел вмешаться. Некоторые даже боялись приблизиться, наблюдая издалека.
Нин Чэн подбежал к этому парню и со всей силы ударил его кулаком.
*Хруст!* Кровавый туман брызнул во все стороны — рука, тянувшаяся к Цзи Лофэй, была разбита в кровавую кашу.
Парень на девятом уровне Собирания Ци издал душераздирающий вопль. Не дав ему опомниться, Нин Чэн отвесил ему несколько пощечин.
*Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп!* Лицо узкоглазого парня превратилось в кровавое месиво, зубы разлетелись в стороны, брызги крови залили его с головы до ног.
— Молодой господин Цянь! — другой маг на позднем этапе Собирания Ци, одетый как слуга, бросился поднимать узкоглазого парня. Затем он указал пальцем на Нин Чэна: — Ты посмел тронуть молодого господина Цяня?! Ты... ты...
От ярости он даже не мог выговорить связную фразу.
Нин Чэн развернулся и пнул слугу ногой, отшвырнув его прочь. Даже не взглянув на эту парочку, он подошел к Цзи Лофэй и поддержал ее.
В глазах Цзи Лофэй светилась тревога:
— Со мной все в порядке. Этот человек — двоюродный брат Шуй Юя из семьи Шуй. Он увидел меня и тут же захотел увести. Утверждал, что я где-то порочила его брата Шуй Юя. Я отказалась идти с ним, и он сразу напал. Один мужчина, увидев, как меня бьют, попытался вступиться за меня. Но Шуй Фэнцянь тут же убил его и сжег тело огненным шаром, превратив в пепел...
Глаза Цзи Лофэй покраснели. Этот человек был ей совершенно незнаком, но погиб из-за нее.
Нин Чэн заметил кучку пепла с обгоревшими костями неподалеку от Цзи Лофэй. В его сердце вспыхнуло убийственное желание. Будучи с Земли, он еще не до конца воспринял местные представления о различиях между простолюдинами и магами.
Оглянувшись, он увидел, что слуга уже поднял Шуй Фэнцяня и пытается увести его, поняв, что оставаться здесь опасно.
Нин Чэн достал нефритовую шкатулку и собрал в нее пепел с земли. Затем он шагнул вперед и преградил путь Шуй Фэнцяню:
— И это все? Собираешься просто уйти?
— Что ты хочешь?! Я из семьи Шуй! — Шуй Фэнцянь, с выбитыми зубами и изуродованным лицом, говорил невнятно, но окружающие прекрасно поняли его смысл.
— Семья Шуй — это что-то особенное? — насмешливо спросил Нин Чэн.
Слуга-маг Собирания Ци добавил:
— Если ты посмеешь тронуть нас, то никогда не покинешь Мозэ!
— Тронуть вас? Я не посмею... — Нин Чэн презрительно усмехнулся.
Шуй Фэнцянь и его слуга только начали расслабляться, как две ветряных клинка пронеслись в воздухе.
— ...я посмею лишь убить вас.
*Пфф! Пфф!* Две струи кровавого тумана взметнулись вверх — Шуй Фэнцянь и его слуга были рассечены надвое.
Толпа вокруг остолбенела. Никто не мог поверить, что кто-то посмел убить человека из семьи Шуй прямо в Мозэ. Да еще и так нагло и дерзко.
Убив двоих из семьи Шуй, Нин Чэн понял, что оставаться здесь опасно. Им нужно было как можно скорее вернуться в лагерь Божественного Ветра, чтобы обезопасить себя.
Поэтому, едва расправившись с ними, он тут же увел Цзи Лофэй с площади.
Лишь когда они скрылись из виду, толпа оживилась. Все знали, что семья Шуй скоро явится сюда, поэтому никто не осмеливался громко обсуждать случившееся возле тел.
— Я вспомнил! Этот парень — Нин Сяочэн, победитель предварительного этапа! Он вступил в Академию Божественного Ветра и теперь их ключевой ученик. Неудивительно, что не боится семьи Шуй — он же ключевой ученик Божественного Ветра! — в толпе нашелся тот, кто узнал Нин Чэна.
— Но даже ключевой ученик Академии Божественного Ветра, убив человека из семьи Шуй, наверняка поплатится, — тихо заметил кто-то рядом.
Хотя обсуждения не утихали, никто не осмеливался критиковать действия учеников семьи Шуй.
...
Когда Нин Чэн и Цзи Лофэй добрались до Площади Мозэ, там собралось еще больше людей, чем в день предварительного экзамена Пятизвездных академий.
Хотя сегодня был не день отбора учеников для финального этапа, но куда более важный день турнира Пятизвездных академий. Хуачжоу должен был выбрать одну Шестизвездную академию, чтобы возглавить весь низший континент. Из-за преждевременного открытия Долины Гневного Топора турнир также начался раньше срока.
Многие понимали, что турнир был перенесен в основном для того, чтобы укрепить положение будущей Шестизвездной академии. Раз Долина Гневного Топора открылась раньше, квоты на вход нужно было распределить заранее. Шестизвездная академия получила бы наибольшее количество квот и, следовательно, больше всего ресурсов.
Выбрав одну Шестизвездную академию заранее и обеспечив ее ресурсами Долины Гневного Топора, можно было бы постепенно оторвать ее от остальных Пятизвездных академий, чтобы в итоге она стала единственной властью на низшем континенте.
Добравшись до площади, Цзи Лофэй все еще была встревожена. Она прожила в Мозэ дольше Нин Чэна и знала, насколько могущественна семья Шуй.
Теперь, когда Нин Чэн убил их человека, она боялась, что они отомстят ему любыми средствами.
— Лофэй, не волнуйся. Семья Шуй не станет ссориться с Академией Божественного Ветра из-за какого-то мага Собирания Ци. Лю Сянь говорил, что нам нечего бояться семьи Шуй, так зачем же дрожать? Даже если Академия Божественного Ветра не рассчитывает на мою помощь в турнире, мы ее ученики, и она нас не бросит. Главное, что мы действовали по правде. После турнира мы отправимся в Академию Божественного Ветра, и тогда уж точно нечего будет бояться мести семьи Шуй. Как бы сильны они ни были, разве смогут они напасть на Академию?
Нин Чэн был уверен, что убийство Шуй Фэнцяня останется без последствий. Во время турнира Пятизвездных академий в Мозэ семья Шуй точно не посмеет устраивать скандал с Академией Божественного Ветра. Если бы они осмелились, это лишь сыграло бы на руку Нин Чэну. Он знал, что маги со среднего континента не допустят такого, и тогда семья Шуй могла бы быть изгнана из Мозэ.
Даже если бы Нин Чэн знал, что за убийство человека из семьи Шуй его ждет наказание, он все равно без колебаний убил бы этого типа и бежал с Цзи Лофэй в Пустыню Падающих Гроз.
Как он мог сдержаться, когда Цзи Лофэй так унизили у всех на виду? Если бы он не пошел мстить в дом семьи Шуй, то лишь потому, что был недостаточно силен. Будь он сильнее, он бы не только убил Шуй Фэнцяня, но и ворвался в дом семьи Шуй, требуя компенсации.
С детства, живя с сестрой Нин Жолань, он не раз подвергался нападкам. Но каждый раз он изо всех сил старался отплатить обидчикам. Он хорошо усвоил: если молча проглотить обиду однажды, в следующий раз обидят еще сильнее. Поэтому он никогда не был тем, кто гнет спину. Если кто-то смел обидеть его или сестру, он сражался до конца.
Цзи Лофэй волновалась, но не за себя — за Нин Чэна. Рядом с ним она чувствовала себя по-настоящему счастливой и не хотела, чтобы с ним что-то случилось. Будь она эгоисткой, разве стала бы она в свое время мстить Сянь Юанькую в Цанлэчэне за Нин Чэна?
Предыдущая главаСледующая глава
ПРОДАМ ГАРАЖ