Глава 1491: Ши Сянцзюнь принимает меры
«Ты... ты знаешь мою мать?! Кто ты на самом деле?!» Пронзительный голос стал чуть отчетливее, но в нем зазвучал ужас.
*Вот так, я не ошибся.* Нин Чэн язвительно хмыкнул и разом обрушил бушующие волны дао-чар. После того как Платформа Отсечения Мыслей была им сокрушена, Колея Сансары начала покрываться трещинами.
*Треск-треск!* Дао-чары в проходе начали рушиться, все вокруг обваливалось.
«Остановись!..» Тот дрожащий голос вновь зазвенел, но теперь в нем слышалось не только отчаяние, но и леденящий душу страх.
Остановиться? Нин Чэн усмехнулся холодно. Кем бы ни приходилась этому существу Цюнхуа, раз оно позволило, чтобы её душа и дух погасли, а тело обратилось в статую — пощады не будет!
*Бум! Бум!..* Разрушение Колеи Отсечения Чувств нарастало. Теперь рассыпались не только дао-чары и обрушивались стены прохода — начали трескаться сами законы мироздания.
«Умоляю, пощади... Сохрани линию Пруда Девяти Превращений Святого Пути...» Голос, осознав, сколь непреодолима пропасть между его силой и мощью Нин Чэна, начал молить о пощаде.
Нин Чэн отчетливо видел: этот клочок души и сознания укрылся в бронзовом зеркале. Пощадить? Он не только уничтожит Колею Сансары Пруда Девяти Превращений, но и само зеркало, а вместе с ним — и этот жалкий обрывок души сотрет в прах!
*Бум!* Нин Чэн вновь обрушил кулак. Участок прохода рядом с зеркалом разлетелся на куски, и зеркало, зависнув в пустоте, упало вниз.
В зеркале замерцал испуганный образ, казалось, он все еще беззвучно молил о пощаде.
Нин Чэн предположил, что это зеркало, возможно, и есть артефакт «Пруд Девяти Превращений Святого Пути». Но даже если так — ему не было дела. Он вновь сжал кулак, дао-чары заклубились вихрем, готовые обрушиться сокрушительным ударом.
Но когда кулак был уже на излете, Нин Чэн внезапно замер. Не поворачиваясь, он равнодушно бросил в пространство за спиной: «Раз пришла — говори быстрее. Времени на болтовню у меня нет».
«Благодарю Дао-господина Нина за милость...» — послышался взволнованный голос, и следом явился стройный силуэт.
«Ши Сянцзюнь приветствует Дао-господина Нина». Спустившись на землю, фигура почтительно склонилась в поклоне.
Нин Чэн лишь кивнул с небрежным видом, не утруждая себя словами. Будь Цюнхуа невредима — он бы оказал Ши Сянцзюнь должное почтение. Но сейчас, когда Цюнхуа превращена в статую её же внебрачной дочерью, какое может быть снисхождение? Даже с приходом Ши Сянцзюнь, тех, кого нужно карать — он покарает.
Уровень Ши Сянцзюнь не изменился, но Нин Чэн чувствовал: её сила возросла более чем вдвое по сравнению с их первой встречей. Более того, дао-чары вокруг неё стали плотнее и яснее, что говорило о небывалом потенциале в будущем. Видимо, она извлекла немалую выгоду из Хаотичного Внутреннего Мира.
Едва взглянув на Ши Цюнхуа в руках Нин Чэна, Ши Сянцзюнь все поняла. Та почтительность, что он оказывал ей прежде, называя «старшей» — была данью не ей, Ши Сянцзюнь, а её потомку, связанному с Нин Чэном.
Теперь же, когда этот потомок рода Ши пострадал от руки её дочери — разве Нин Чэн просто так отступит? Она, пережившая битву за сокровища в Хаотичном Внутреннем Мире, прекрасно знала о деяниях Нин Чэна там. Он не только захватил нить Хаотичных дао-чар, но и невозмутимо ушел из-под удара четырёх величайших существ!
«Цю Си, это уже слишком! Ради восхождения на Великий Путь ты использовала потомка рода Ши, чтобы собирать помыслы и отсекать чувства?!» Ши Сянцзюнь отлично понимала, почему Нин Чэн игнорирует её. Он ждал, как она разрешит ситуацию. Если девушка в его руках не оживет — никакие оправдания не помогут.
Увидев Ши Сянцзюнь, образ в зеркале вдруг перестал дрожать от страха. Сдавленным, невнятным голосом он завопил: «Слишком?! А что ты сама совершила?! Я — всего лишь плод твоей минутной слабости! Ради Великого Пути ты выбросила меня! Если бы не твоя попытка загладить вину, чтобы не запятнать Путь — разве оставила бы ты мне Пруд Девяти Превращений?! Я поклялась доказать тебе однажды: меня никто не ценил, но я сама взойду на Путь Величайшего!..»
От ярости образ в зеркале стал еще расплывчатее.
Лицо Ши Сянцзюнь побелело. Она взмахнула рукой, выпустив десятки нитей дао-чар, и сковала бронзовое зеркало. Образ внутри постепенно исчез.
Молча, Ши Сянцзюнь принялась наносить удары ладонью по зеркалу. Вскоре зеркало преобразилось, медленно превратившись в окутанный туманной дымкой пруд.
Этот пруд напомнил Нин Чэну тот, что он видел когда-то в Пруду Девяти Превращений.
Лицо Ши Сянцзюнь стало еще бледнее. Лишь после материализации Пруда Девяти Превращений она обратилась к Нин Чэну: «Дао-господин Нин, как её зовут? Передайте её мне».
Нин Чэн уже понял замысел Ши Сянцзюнь: извлечь душу и дух Ши Цюнхуа обратно из артефакта Пруда Девяти Превращений.
В его сердце вспыхнула надежда. Как он сам не догадался?! Слава Небесам, что пришла Ши Сянцзюнь! Даже если бы он и сообразил — у него не было способа вернуть рассеянную душу Цюнхуа.
Даже внезапно подчинив дочь Ши Сянцзюнь, толку было бы мало. Это зеркало, кроме самой Ши Сянцзюнь, никто не смог бы отобрать у её дочери без последствий.
Пруд Девяти Кругов Сансары был практически частью Цю Си. Попытайся он подчинить или переплавить его — любая воля, любая душа внутри исчезла бы навеки. И тогда Ши Цюнхуа действительно погибла бы безвозвратно.
«Её зовут Ши Цюнхуа», — ответил Нин Чэн и с величайшей осторожностью передал Цюнхуа Ши Сянцзюнь.
Та приняла её с такой же бережностью, ощутив место, которое Цюнхуа занимала в сердце Нин Чэна. В этот миг её даже коснулась тень зависти. Когда-то она сама отреклась ото всего ради Великого Пути — отчасти из-за своей дао-основы, отчасти из-за мужчины, что предал её.
Ши Сянцзюнь грубо оборвала поток воспоминаний. Она поместила Ши Цюнхуа в клубящиеся над Прудом туманы.
Поглощённая слоями туманной дымки, Цюнхуа оказалась в центре. Ши Сянцзюнь безостановочно высекала ручные печати и дао-формулы.
Хотя Нин Чэн и не практиковал «Священный Канон Девяти Превращений», его прозрение и понимание Великого Пути превосходили Ши Сянцзюнь. За несколько мгновений он постиг её действия: в Пруду Девяти Кругов Сансары она искала следы воли, частицы рассеянной души и духа Ши Цюнхуа.
Пусть Нин Чэн больше не атаковал, выпущенные им ранее дао-чары продолжали воздействовать на Колею Отсечения Чувств. Чародейная энергия Сансары и законы мироздания в проходе всё так же неумолимо трескались и рушились.
На сорок девятый день Ши Сянцзюнь наконец опустила руки. Она подняла Ши Цюнхуа и передала Нин Чэну: «Дао-господин Нин, Великий Путь Цюнхуа разрушен. У меня остался «Священный Канон Девяти Превращений»...»
Нин Чэн, приняв Цюнхуа, покачал головой, прерывая её: «Благодарю вас, друг Сянцзюнь. Что же касается «Священного Канона Девяти Превращений»...» Он усмехнулся. «...эту дрянную технику не стоит даже предлагать Цюнхуа».
Цюнхуа по-прежнему лежала с закрытыми глазами, но теперь она была не холодна и неподвижна как статуя. В ней ощущалось дыхание жизни, тело вновь стало мягким, лишь веки оставались сомкнутыми.
Нин Чэн понимал её состояние: душа вернулась, но тяжко повреждена. Ей требовалось время для восстановления, пребывания между Небом и Землёй, поглощения энергии мироздания и помощи величайших сокровищ, питающих душу.
Для Нин Чэна же питание души не составляло проблемы. Ши Сянцзюнь, видимо, знала, что он справится лучше, и не стала пояснять.
Услышав о «Священном Каноне Девяти Превращений», Нин Чэн внутренне рассмеялся. Сколько страданий вынесла Цюнхуа, сколько раз была на краю гибели — и всё из-за этой никчёмной техники! Не будь её — разве было бы столько бед?
«Благодарю вас, друг Сянцзюнь. Но «Священный Канон Девяти Превращений»... ха, не стоит предлагать его Цюнхуа. Её основа разрушена, я дам ей иную технику».
Ши Сянцзюнь склонилась в глубоком поклоне: «Хотя это потомки моего рода, величайшая вина лежит на мне. Не смею просить пощады у Дао-господина. Если вы желаете забрать Цю Си — я оставлю артефакт Пруда Девяти Превращений в ваше распоряжение...»
Нин Чэн равнодушно ответил: «То, что ты вовремя явилась и спасла Цюнхуа от полного уничтожения, уже достойно моей благодарности. Что же касается твоей недостойной дочери... забирай её и воспитывай сама».
«Благодарю Дао-господина Нина за великодушие! Сянцзюнь откланивается...» Ши Сянцзюнь вновь выразила признательность. Изначально она прибыла в Пятиизначальный мир не ради дочери, а чтобы навестить Нин Чэна. Она надеялась последовать за ним к Вратам Созидания.
Но после случившегося, даже при всей её смелости, просить об этом теперь было немыслимо.
...
Нин Чэн не удостоил Ши Сянцзюнь больше внимания. Сжимая в руках Цюнхуа, он разорвал пустоту Тайи и в один шаг ступил в мир Тайсу.
(Вторая глава сегодня, вероятно, выйдет поздно, так как неизвестно, когда доберусь домой.)
......(Продолжение следует~^~)
Предыдущая главаСледующая глава
ПРОДАМ ГАРАЖ